Мамаша, пройдемте в закрома – произнес Темнейший леденящим душу тоном, вскинув руку в неотвратимо, нетерпящем возражения жесте. Главбанкирша явно уже что-то знала. Пришла в черном, лицо её исказила гримаса мучительной боли, в глазах сквозили тоска и уныние.
Это не тоска и уныние, а угроза, явно выраженная мимически.